В студии «Общественного радио» о больной для переселенцев (и не только) жилищной теме говорили советник по правовым вопросам Управления Верховного Комиссара ООН по делам беженцев в Украине Лидия Кузьменко и правовой аналитик БФ «Право на защиту» Элина Шишкина. Они также пояснили вопросы компенсаций за утраченное и поврежденное в результате боевых действий жилье.

По словам Шишкиной, проблема имеет несколько уровней. Она охватывает поврежденное или разрушенное жилье на подконтрольной Украины территории, жилье, которое осталось на временно оккупированной территории. Это также и вопрос физического доступа к земле, заминирована, или там блокпосты и стоят военные.

На законодательном уровне у нас сегодня нет механизма компенсаций. Правозащитные организации, с 2014 года поднимаем вопрос о юридической определенности. Ведь юридическая неопределенность относительно того, что у нас происходит, порождает кучу негативных последствий - например, компенсации за поврежденное или разрушенное имущество.

«На сегодняшний день государство фактически не хочет, нет политической воли на разработку законодательного внесудебного компенсационного механизма. Сейчас единственный возможный путь для человека - обращение в суд», - отмечала Шишкина в комментарии, который дала еще при президентстве Порошенко.

Специалист подчеркнула, что на сегодняшний день у нас нет механизма оценки нанесенного ущерба. С разрушенным до основания имуществом ситуация более или менее ясна: дома не существует, поэтому можно требовать компенсацию за разрушенное имущество. А что делать, если дом поврежден, но его можно отремонтировать? Не разработаны методологии, как определить степень повреждения.

В течение четырех лет существования АТО действовала статья 19 закона Украины «О борьбе с терроризмом», которая содержит лишь общую норму о том, что вред компенсируется из государственного бюджета. Украинские суды в этом вопросе уже пришли к определенной постоянной позиции, независимо от вины государства, государство должно компенсировать этот ущерб.

«Если анализируем судебные решения, которые уже вступили в законную силу, то с 2016 года практика пошла в более позитивное для истцов русло, - продолжает Шишкина. - Но мы несколько проблем. Одна из последних - уже в трех делах, которые ведет «Право на защиту», были довольны ходатайство стороны ответчика, государства Украина, о привлечении РФ в качестве третьего лица в процессе, не заявляющего самостоятельных требований. Суд удовлетворяет ходатайство, а рассмотрение дела останавливается на неопределенный срок в условиях того, что РФ никогда не признает себя третьим лицом. Мы понимаем, что Кабинет министров, как ни странно, здесь играет в пользу РФ. Это приводит к непосредственному нарушению права человека на справедливый суд, который гарантирован Конституцией Украины и статьей 6 Европейской конвенции по правам человека. Конечно, это может привести к массовым искам в ЕСПЧ».

Во-первых, поясняет эксперт, учитывая специфику рассмотрения дел в ЕСПЧ, можно не надеяться, что это будет быстро. Как минимум, 5-8, а то и 10 лет рассмотрения.

Во-вторых, в декабре 2018 ЕСПЧ сделал заявление о том, что пока не будет определен вопрос юрисдикции - из двух государств отвечает, - индивидуальные жалобы рассматриваться не будут.

Это не лишает людей права обращаться в ЕСПЧ, но пока не будет решен межгосударственный спор, индивидуальные жалобы просто лежать в ЕСПЧ.

Ранее мы сообщали, что Верховный суд может облегчить жизнь лишившихся крыши над головой жителей Донбасса.