Переселенцы, которые вынужденно вернулись на неподконтрольные украинским властям территории Донецкой и Луганской областей, сталкивались со многими сложностями в трудоустройстве по обе стороны линии разграничения. Об этом говорится в отчете Национальной системы мониторинга ситуации (НМС) с внутренне перемещенными лицами.
Согласно опросу, который был обнародован Международной организацией по миграции в декабре 2018 года, абсолютное большинство переселенцев, которые вернулись на Донбасс, не хотят работать за границей. Главной причиной возвращения на неподконтрольную Украине территорию Донбасса 78% переселенцев назвали владение собственным жильем, отмечает dnews.dn.ua.
И мужчины, и женщины сталкивались с различными сложностями в трудоустройстве – от низких зарплат до дискриминации:
женщина, 59 лет: «До конфликта я работала на предприятии, и пусть работа была тяжелая, но и ставка у меня была достойная. Это было 5 тыс. грн. Если я еще выходила за кого-то работу, то получала 6-6,5 тыс. грн. Этого было достаточно. На подконтрольной Украине территории заработная плата за такую же работу была значительно ниже»;
мужчина, 20 лет: «Когда я был на подконтрольной Украине территории, то работал на заправке пистолетчиком и планировал стажироваться на кассира. И за неделю до моей стажировки кто-то из работников с луганской пропиской украл деньги из кассы. И началось предубежденное отношение к работникам с луганской пропиской»;
мужчина, 32 года: «До конфликта я был шахтером, машинистом подземного электровоза. Пока шахта работала, у меня все было нормально, потом три года шахта стояла. Сейчас работа шахты возобновилась, но платят с перебоями, поэтому я не хочу там работать. С моей специальностью мне больше негде найти работу, поэтому имею только случайные заработки»;
женщина, 45 лет: «Я работаю в больнице, а муж ездит на заработки за границу, потому что мужчинам очень трудно найти работу – только шахты, а шахты почти все сейчас закрыты»;
женщина, 45 лет: «У меня много знакомых и друзей в Луганске, и все, у кого были частные предприятия, закрыли их и уехали. Они не видят смысла оставаться. Люди, которые полжизни собирали деньги и на них открыли бизнес, свернули его и уехали»;
мужчина, 19 лет: «Есть люди, которые привыкли ездить на заработки каждую неделю, но мы здесь на Донбассе привыкли оседать, работать и жить на одном месте всю жизнь. Кстати, многие думают, что если ты ВПЛ, ты согласен на любую работу, и они могут обмануть тебя и заплатить меньше»;
мужчина, 32 года: «Большинство знакомых выехали на заработки в Россию. Привозят деньги, живут 1-2 месяца пока деньги есть, а потом снова в Россию. Меня больше интересует Польша: если уж расставаться с семьей, тогда уже ради больших денег»;
женщина, 45 лет: «Муж рассказывал, как они в России работают. Привезли, в общежитие поселили, в автобус посадили, отвезли на стройку. Привезли со стройки на рынок, скупились, отвезли в общежитие. Не имеешь права никуда выйти из этого общежития».
Ранее сообщалось, что многие переселенцы возвращаются на неподконтрольные Украине территории Донбасса, однако 38% возвращаться не планируют. Почти 80% ВПЛ считают, что они интегрированы в местную громаду полностью или частично. В 2018 году более половины переселенцев проведывали место своего проживания на неподконтрольной украинским властям территории Донбасса. 11% переселенцев сообщили о том, что чувствовали дискриминацию.
В 2018 году ситуация с трудоустройством переселенцев изменилась незначительно в сравнении с 2017 годом. Разница между уровнем занятости до и после перемещения ВПЛ была самой большой в промышленном секторе, а наибольший уровень занятости переселенцев сохраняется в Киеве и в западных регионах Украины. Доходы переселенцев остаются в 2 раза ниже средних по Украине. Более половины переселенцев арендуют жилье, 15% – живут в собственном. Кроме того, с начала вооруженного конфликта на Донбассе 14% семей ВПЛ прекращали социальные выплаты и пенсии, из них 36% – в 2018 году.
